«Цена здоровья». Сентябрь 2006
История болезни.
Валерия Ермилова.
Мои новые соседи делают ремонт. Уже полгода. Их ремонт, конечно, мешает мне жить. Он громкий и пыльный, но я точно знаю, что не вечный. Гораздо больше меня волнует вопрос, как сложатся отношения после ремонта ...
С бывшими соседями мы очень дружили, мы были почти как семья. Ира и Олег купили квартиру в 1995 году, и целых десять лет мы счастливо соседствовали. Нет, наверное, «счастливо» продолжалось лет шесть, а потом...
Ирка по-настоящему, как сегодня почти не бывает, любила своего мужа. Я ее хорошо понимала: красавец-сибиряк, бывший спортсмен, умница, всего в жизни добившийся сам, да и Ирку здорово стимулировал расти и продвигаться в карьере. У них была настоящая любовь-дружба. Олег Ирку любил и баловал: цветы-духи-колечки она получала по поводу и без. Я даже завидовала. У Олега было свое транспортное агентство, успешное и доходное. Занимался он и еще чем-то - подробностей я не знала. А Ирка, бывшая учительница английского, сменила школу на карьеру переводчицы и достаточно быстро доросла до помощника генерального директора какого-то небольшого, но весьма преуспевающего совместного предприятия. Предприятие Иркино было почти семейным и частенько устраивало корпоративные празднички - лишь бы повод был. Вот с одной из таких вечеринок все и началось.
У Иркиного Генерального был день рождения. Ну, ресторан-банкет, как положено, жены-мужья, безусловно, присутствовали, а совсем уже в ночи поехали в казино. Ирка с Олегом попали в такое заведение впервые. Феерия! Мир блесток! Да еще, как известно, новичкам везет. Короче, выиграл тогда Олег... он за неделю напряженного труда порой столько не зарабатывал. А предприятие у него, повторюсь, было успешное.
В следующую пятницу они пошли туда вдвоем, уже без компании. И в следующую, а потом во вторник, и снова в выходные. Потом Ирке надоело - те деньги, которые они выиграли в первый раз, были уже давно проиграны, времени жалко, да и свои собственные, трудом заработанные средства как-то неприятно в казино относить. Олег же продолжал. Он никак не верил, что та волна успеха, на которой он выиграл в первый раз, больше не повторится. Он ходил в казино уже почти каждый день, обзавелся новыми знакомыми, вместе они разрабатывали какие-то системы выигрышей, что-то обсуждали. Периодически Ирка ходила с ним вместе: а что, досуг приятный, новые знакомые Олега - люди приличные, в казино к тому же и программа развлекательная, и бокал-другой вина за счет заведения. Так продолжалось почти полтора года. Мы еще регулярно виделись вечерами, но уже все чаще с одной Иркой. И настроение у нее было, честно говоря, неважнецкое, и новыми шубками-колечками она перестала хвастаться. Но как-то в целом все было ровно. А потом я уехала на два года в командировку.
Когда я вернулась, выглядела Ирка, мягко говоря, плохо. За те два года, что мы не виделись, она постарела лет на десять - бледная, осунувшаяся, под глазами синячищи.
- Что случилось? - спрашиваю.
- А, - тусклым каким-то голосом отвечает моя подруга, - если хочешь, вечером поговорим.
В то, что она рассказывала мне вечером, было трудно поверить. Я же знала эту семью уже столько лет! Так не бывает, чтобы люди так жутко, так бесповоротно менялись. Ирка плакала и рассказывала:
«Ты ж помнишь, он хороший был. Сейчас я просто не понимаю, с кем живу. Я не вижу его по 3-4 дня. Утром он на работе, а с обеда уже - в казино этих проклятых. Да он душ принять домой не каждый день заезжает! Иногда придет веселый, с цветами.
- Выиграл! - говорит.
- Я ж, - говорит, - точно знаю: система работает! Главное - логику процесса просчитать! А уж это я умею, я ж не один бизнес поднял!
Поднял он бизнес... И что? Я денег с этого бизнеса уже сто лет не вижу. Все проигрывает, все. Машину свою я, думаешь, куда дела? Долги его идиотские отдавала. Хорошо, что сама я прилично зарабатываю, иначе уже по миру бы пошли...
Ты помнишь, как мы ребенка хотели? Ну, вот только ты уехала, я через месяц поняла, что беременна. Этот обрадовался, играть бросил! Вроде все, как раньше, стало. Деньги снова появились - собрали мы на ремонт в детской, на мебель для малыша. Четыре месяца счастья. Потом снова начал пропадать. От меня скрывал, конечно, что играет, работой прикрывался. Потом ремонт уже пора делать - я за деньгами. А денег нет. Это я на шестом месяце была. А через неделю ко мне пришли. Не били, нет, но очень внятно объяснили, что с ним и заодно со мной будет, если долг не вернем. А про казино он к тому моменту уже забыл - в игровые автоматы играл, так сказать, «по-малому» развлекался. Ну и развлекся. Короче, выкидыш у меня случился после этой милой беседы. В больницу он ко мне на коленях приполз.
- Все, родная моя! Закодировался я, к врачу ходил. Другая жизнь у нас началась. Прости, если можешь. Больше - ни ногой!
Ну, долги потихоньку раздали. Машины продали, цацки мои, шубу даже. Друзья, слава Богу, помогли особо срочные кредиты погасить. Так вот и выкарабкались. Долго он не играл.
А месяц назад приползает, серый весь, руки трясутся... Короче, продаем мы квартиру. Как жить дальше - не знаю. Он-то клянется, что все, последний раз было! Но я уже обещаниями этими - по горло сыта. Я замуж не за этого человека выходила, разводиться надо, бежать на все четыре стороны, а то он и меня проиграет».
Через некоторое время они съехали.
Мои новые соседи делают ремонт, долго и, видимо, тщательно. А мне жаль старых моих соседей. Кто же теперь отремонтирует их жизнь? И что это было - глупость, сумасшествие? Как преуспевающий, здоровый, умный молодой мужчин превратился в скотину, в ничто, проводящее все свое время в игорных заведениях? И есть ли у него путь назад, в нормальную жизнь?
Комментарий специалиста:
Алексей Александрович Магалиф, психиатр-психотерапевт, главный врач клиники психологической адаптации. Проблемой игромании на практике занимается с 1999 года.
- Прежде всего, игроки не понимают, что им продают. Людям необходимо осознать, что игровые заведения продают, прежде всего, эмоции во время игры, а не какие-то комфортные условия с развлекательной программой и возможностью получить выигрыш. Товаром является игровой транс, когда человек в обмен на деньги получает целый спектр сильных эмоций.
Увы, профилактики зависимостей у нас практически не существует, тем более, игровой зависимости. Люди не знают, что азартная игра - это опасно, и прежде всего для психического здоровья. Их никто об этом не предупреждает. А люди должны знать, что за получение игрового кайфа они в итоге заплатят очень большую цену. Патологический игрок заплатит за острые ощущения разрушением своей карьеры, семьи, здоровья.
- Всегда ли «проблемная» зависимость перетекает в «патологическую»?
- У нас не созданы механизмы сдерживания игромании. Абсолютная доступность для всех и везде: даже возле одной станции метро может быть несколько залов разных игровых систем, человек свободно переходит из одной в другую. А игроку как раз и нужно, чтобы это было удобно и доступно.
Такая сверхдоступность этого так называемого «развлечения» быстро формирует тяжелые формы зависимости. Игроку не нужно ехать куда-то, тратить на это время, чтобы поиграть в каком-то определенном месте раз в году, как это делают, скажем, американцы. В наших условиях человек может как бы между делом, после работы зайти и поиграть. И распространение игровой зависимости, естественно, идет значительно быстрее. То, что мы сейчас видим, рассчитано на массового потребителя.
В нашей стране не существует каких-либо сдерживающих механизмов. Более того, у нас игровая зависимость не считается тяжелым заболеванием. Официальной статистики нет, диагноз «игровая зависимость» ставится крайне редко в качестве психического расстройства, сопутствующего другому заболеванию. Обычно в поле зрения врачей попадают люди, совершившие на этой почве попытку суицида. Вот и ставят диагнозы: депрессия или, например, психопатия, осложненная игровой зависимостью.
А ведь специалисты делают весьма страшные прогнозы: до 6% населения нашей страны будет в скором времени иметь проблемы с игровой зависимостью. Если учесть, что каждый патологический игрок вовлекает в финансовую сферу своей патологии до 17 человек (семья, друзья, коллеги), то в скором времени все население нашей страны так или иначе будет участвовать в этом процессе. Нужна нам еще одна остросоциальная проблема?
С моей точки зрения, доступ в игорные заведения должен быть крайне взвешенным. Не должен человек просто так, всуе, после работы иметь возможность зайти поиграть. Обычно в игровые клубы, там, где стоят «фруктовые» автоматы, люди идут после работы, чтобы расслабиться, снять стресс. Но в результате игры его не снимают, а приобретают новый. Люди ведь не хотят чувствовать себя проигравшими, они возвращаются снова и снова для того, чтобы вернуть свои деньги. А проигрывают они обязательно, потому что проигрыш запрограммирован, а выигрыш случаен.
- И в каком же случае человек осознает, что он болен?
- К сожалению, поздно. Игроки крайне неохотно с кем-либо обсуждают свою проблему, скорее наоборот, замыкаются в себе и тщательно скрывают своё пристрастие. Со стороны не видно, что кто-то болен игроманией. Нет явных признаков: ну устал человек, настроение у него плохое, спит неважно, но отчего это происходит, догадаться очень сложно. То, что у человека возникли психические отклонения и не просто так, а в результате постоянного участия в азартной игре, близкие начинают понимать, когда из дома уже пропадают деньги и вещи, когда человек берет в долг и не может отдать, причем делает долги серийно, у самых разных людей или берёт кредиты в банке. Как правило, долги и «засвечивают» проблему.
- Так, вот все вокруг узнали. Дальше что происходит?
- Сначала человек клянется и божится, что больше никогда не будет играть. Долги постепенно отдаются, человек делает паузу, не играет какое-то время. Но, если он уже раскусил этот запретный плод, если ему уже понравился такой способ получения удовольствия, ему хочется вновь зайти поиграть, хотя бы по чуть-чуть.
А у всех патологических зависимостей есть один общий признак: это потеря дозового или количественного контроля. В случае игромании это означает, что человек зашел в игровой зал с мыслью поиграть на определенную сумму, а в результате проигрывает все, что у него было с собой и те деньги, что успел выиграть. Либо он зашел на полчаса-час, а провел за игрой полсуток-сутки. Вот это и называется потеря дозового контроля. Если с человеком такое произошло несколько раз, значит, проблема уже существует. В таких случаях необходимо обращаться к специалистам. Но тревогу начинают бить, как правило, близкие игромана. Они становятся инициаторами обращения к специалисту.
- Что это за специалисты?
- Это врачи-психиатры, психотерапевты, либо психологи, которые тоже занимаются психотерапией зависимостей.
Сами же патологические игроки чаще всего обращаются за помощью, пребывая в кризисном психическом состоянии. Когда у них возникает депрессия с суицидальными мыслями, когда они уже совершенно не справляются с проблемой и хотят, чтобы их госпитализировали, заперли в четырех стенах больницы. Тогда они попадают в поле зрения врачей, как правило, психиатров, психиатров-наркологов, потому что обращаются в те стационары, которые занимаются лечением патологических зависимостей.
- Когда вы впервые столкнулись с этой проблемой?
- В конце 90-х. Тогда уже были казино и игровые автоматы. Но тогда это были еще, скажем так, эпизоды. А всплеск произошел после 2000 года. Во время экономического кризиса этого практически не было, а позже, как только стала выравниваться общая ситуация, стало больше игровых систем, стали появляться первые игроки со стажем.
- Какие есть варианты лечения?
«Таблетки от азарта», увы, никто еще не выдумал. Поэтому основным методом лечения игровой зависимости является индивидуальная комплексная психотерапия, которую с успехом можно проводить не в стационарных, а в амбулаторных условиях. Было бы только желание самого пациента решить свою проблему.
В первую очередь применяется очень важный и эффективный способ - рациональная психотерапия, обращённая к разуму и основанная на разъяснении и доказательстве. Именно этот способ позволяет очистить сознание пациента от ложных представлений, избавить от гнетущего чувства вины, изменить его отношение к азартной игре и вернуть ему способность находить разумный выход из сложной жизненной ситуации.
Для закрепления установки на полный отказ от азартной игры применяются специальные способы психотерапии, а также лекарственные препараты, которые позволяют скорректировать психологическое состояние проблемного игрока и повысить его собственный контроль над патологическим влечением.
Необходимо знать, что игровая зависимость, она же лудомания, излечима. Надо только вовремя обратиться за профессиональной помощью, и не ждать, когда эта опасная патологическая зависимость наберёт свою разрушительную силу.
